– Не вломиться, а войти.
Валери старалась держать себя в узде, хотя сердце готово было выпрыгнуть из груди. Она сбросила пальто и выпустила Шамуса. Кот в ту же минуту помчался к балкону.
– Как Стоуэллы?
Хейл вопросительно приподнял бровь.
– А что ты хочешь знать?
– Где они?
– Думаю, все еще плывут на север.
– Ты не знаешь?
– Нет. – Он потянулся, встал с кушетки, вышел в прихожую и закрыл дверь, которую Валери все-таки оставила открытой. – Мне это безразлично.
– Мне нужно отдохнуть...
– У тебя уже было достаточно времени для этого, – сказал он спокойно, хотя его улыбка стала постепенно исчезать. Валери стояла так близко, что видела, как расширились его зрачки. – Я сказал Уильяму, что меня больше не интересует его компания. Хейл дотронулся до волос Валери, и девушка затрепетала. Ты бы видела Стюарта, он в полном восторге от такого поворота событий. Уильям взбешен, а Бет... это она сказала, что мне необходимо лететь вслед за тобой.
– Так вот почему ты здесь?
– Совсем нет.
Она ощущала его дыхание на своем лице, а прикосновения его пальцев мешали ей разобраться в собственных чувствах.
– Тогда почему?
– Отгадай!
– Не могу.
– Из-за тебя.
Ее сердце забилось еще сильней. Она сжала пальцы в кулаки. Не верь ему, Валери! Ему что-то от тебя нужно! – опять взялся за свое, преисполненный благоразумия внутренний голос.
– Из-за меня? Но почему?
– Потому что сегодня днем ты распрощалась с десятью тысячами долларов и самой лучшей работой, которую только можно найти в этом городе. Но если ты внимательно перечтешь заключенный со мной договор, то поймешь, что не можешь так просто взять и нарушить его.
Вспомнив о договоре, Валери вздрогнула.
– И ты собираешься настаивать на его выполнении?
– Конечно.
Валери удивленно сощурила глаза.
– Но почему?
– Да потому, что ты обязана отработать у меня еще полгода. Ты этого сама захотела, помнишь?
– Но не в должности твоей невесты.
– Нет, в качестве моего помощника. И моей жены.
Она вздрогнула, оглушенная его последними словами.
– Твоей жены?
– Выходи за меня замуж, Валери.
Неужели он говорит серьезно? Ладони девушки покрылись испариной.
– Я думаю, нам не удастся снова убедить Стоуэлла, что мы все еще помолвлены.
– А к Стоуэллу это не имеет никакого отношения.
– Разве нет?
– Это касается только тебя и меня.
Валери с трудом держалась на ногах. Сердце ее стучало, и она то и дело нервно облизывала пересохшие губы.
– Тебе не кажется, что вся эта история слишком затянулась?
– Я был бы безумно рад, если бы она затянулась на всю жизнь.
Валери со страхом и надеждой вглядывалась в его лицо. Ей хотелось ему верить. Господи, если бы только это было правдой! Но сегодня утром она сама видела, как ее место заняла другая женщина... женщина, знавшая все об этом круизе, настоящая невеста Хейла.
– Послушай, я не хочу знать, почему ты здесь и с какой тайной целью пытаешься убедить меня в истинности своих намерений. Это не имеет значения. А если ты действительно собираешься настаивать на полном выполнении контракта, то, право, не стоит, я найду себе другую работу, в другом месте.
Хейл покачал головой.
– Ты же хотела у меня работать, не так ли? Ты хотела доказать, что можешь быть моим помощником?
– Да.
– Ну, вот и работай, а еще я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Он медленно вынул из кармана куртки носовой платок.
– Кроме сумки ты забыла на яхте еще кое-что. Развернув платок, он достал бриллиантовое кольцо, купленное им менее двух недель назад.
Валери дернула головой, как бы отбрасывая от себя, страстное желание броситься ему на шею и признаться, что мечтает выйти за него замуж, что всей душой хочет до конца жизни быть рядом с ним, что даже во сне думает только о нем... Вместо этого, стараясь выглядеть как можно спокойнее, сказала:
– Но мы даже не знаем друг друга.
– Я знаю все, что мне нужно.
Голова у нее закружилась, в горле застрял комок, когда он надел ей на палец кольцо. Она понимала, что ей не следовало разрешать ему делать это, но не могла даже слова вымолвить.
– Пойдем.
Он взял ее за руку и, открыв стеклянную дверь, вывел на балкон.
Шамус метнулся за кадку с цветком. Издали доносился шум города. Мерцали звезды, отражаясь в заливе. Легкий ветерок трепал волосы Хейла.
– Итак, что ты хочешь знать обо мне?
– Для начала о твоей семье.
Лицо его помрачнело, глаза стали темными, как ночное небо. И хотя он молчал лишь несколько секунд, они показались Валери нестерпимо долгими.
– Хорошо, слушай, – проговорил он. – Мне не довелось знать моего отца. Он ушел до моего рождения.
– А мать? – спросила она, увидев боль в его глазах.
– Моя мать... его лицо стало еще суровее, – моя мать отказалась от меня, когда мне было два года. Я не помню ее.
– Когда тебе было два года? – прошептала она, и сердце ее замерло.
– Я ей мешал. Понимаешь, она нашла себе состоятельного мужчину. Мужчину, не желавшего воспитывать чужого ребенка.
– Боже!.. – прошептала Валери. Слезы, которые она сдерживала целый день, тотчас навернулись на глаза. – А дедушка, бабушка?..
– Умерли. Я вырос в приютах, мотался из одного в другой. Некоторые были ничего, другие... – Он передернул плечами, нахмурился и засунул руки в карманы. – Но все, в конце концов, наладилось. Правда, с того дня, как мать оставила меня, я ее никогда больше не видел. – Он говорил ровным бесцветным голосом.